Комната 1

- Скажи мне, Этель.. что мне нужно сделать, что бы завоевать твое сердце? на первом курсе все мои ухаживания были проигнорированны тобой, впрочем, как и на третьем. Ты просто посчитал, что это такой дружеский знак внимания, но .. ты ошибся тогда. - Шепотом, рассказывая ему о том, что было когда-то давно, что не давало ему спать ночами, убивало, изводило. - Я полюбил тебя, ... с того момента, как только тебя увидел. Я нашел тебя. Того человека, к ногам которого я готов бросить целый мир.
Но ты не обращал на меня внимания. Ох, Этель.. Сначала я думал, что просто хочу переспать с тобой, но ..желание росло в нечто большее. Я хотел быть рядом с тобой, чем дольше тем лучше. А по возможности не расставаться. Я никогда не понимал, почему ты не был жесток? Почему не разбил мое сердце, как и остальные, что тебе приподностили?
- Я хочу, что бы ты. - Нежно и осторожно проводя пальцами по его груди. - Что бы ты был моим, Этель. Только моим, потому что я не желаю делить тебя с другими.

Этельберг заслушивался тем, что ему говорили. Конечно же он замечал то, что Фридрих пытается за ним ухаживать. Не то, что бы он проигнорировал... Просто не мог так сразу взять и сойтись с кем-то. К тому же годами он проверил на сколько был нужен немцу все это время и будет нужен еще на сотню лет вперед. Сенсей был одним из тех, что, как вороны или лебеди, влюбляются один раз, отдают свое сердце один раз и до смерти находятся рядом с обладателем любви. Ко всему этот ужас, что случился с ним еще в школе... рвано вдохнул воздух в легкие... и вновь закрыл глаза. Губы облизнул, которые почему-то стремительно стали сохнуть. Наверное потому, что Сенсей начал тепло дышать ртом...
- Твоим... Только твоим... Зачем я тебе, Фридрих. Я... Я... - Хотел было сказать ему, что он людей боится, что садист, что... так много этих слов. Но все вкладывалось в одну фразу, которая желала слететь с губ. - Нет. Я не могу так. - Открыл глаза. - Не хочу распинаться. Но, кажется, я покорен. Я... Ты мне нужен. Я не могу больше быть твоим другом, Фридрих. - Опустил взгляд. - Я с выпускного мечтал о повторении поцелуя. Разве же может друг думать об этом... Я... - Тихо. Сново это я. Просто Этельбергу не сказать, что он его любит. Ему представлялось, что это просто. Но оказывается отнюдь, совсем не просто.

- Что значит зачем, ... какой ты глупый, Этель. Я люблю тебя. - Шепотом. Фридрих приподнялся опираясь на одну руку, вставая на четвереньки и изящно забираясь на англичанина. Опутислся на его бедра, тепло выдохнув, смотрит Этельбергу в глаза.
ты мне тоже нужен. Больше чем воздух, больше чем все в мире. Ты один.
- Будь моим.. Этель? - Взял его за руку, чуть склоняясь нежно поцеловал мужчину в тыльную сторону ладони. - Мы останемся друзьями, но будем еще и любовниками, ты же для меня станешь еще и возлюбленным.
Распахнутый халат снова съехал с одного плеча, когда Фридрих наклонился, что бы прикоснуться губами в руке Смита, его светлые волосы упали с плеч на грудь мужчины.
- Значит, ... был поцелуй? И все? ... - Шепотом. - Я ничего не помню, я был слишком пьян тогда. Может расскажешь мне, как это было?

Конечно же Этельберг лег теперь на спину, когда немец сел на него верхом. Такой изящный, сладостный... Безусловно Фридрих был загляденьем и конечно же англичанин, скупой на эмоции, рассматривал его, не сдерживая восторг, выражалось это в блеске зеленых глаз. Смотрит ему сейчас ответно в глаза, не понимая, счастье это настоящее или же он в туманной дреме. Чтож, если так, пусть бы он не просыпался и сон этот длился с его вечность. Тонкая рука Этеля была сейчас поднята и ее касались все теми же мягкими губами, о которых складывались такие протяжные, как стон, мечтания. Запястье тонкое, но чувствуется, что руки у мужчины сильные. Бледные. Руки аристократа, точно уж не рабочего. С аккуратным черным маникюром... Когда же волосы Фридриха опустились на его грудь, Этельберг даже вздрогнул, понимая, что по спине будто ток пустили и желаемо бы ее выгнуть, но терпение... терпение...
- Фридрих... - Шепотом. Всматриваясь в лицо мужчины. - Я люблю тебя, Фридрих... - Выдохнул тепло. Рукой свободной к его лицу, провел по щеке, на плечо, по груди. - Тьма моя... - Губа дрогнула и лицо озарила какая-то еле видная робкая улыбка. - Я... я люблю тебя... - Готов повторять это даже уже через стоны, до чего же изумительна эта фраза, которая заставляет пылать сердце, биться быстрее... дыхание... так трудно дышать.

Не верит своему счастью, .. просто не верит, что брюнет подобное сказал ему. Нежными поцелуйми покрывая его руку, одну.. медленно к ней поднимая вторую, целует.
- Этель.. - На выдохе. Пальцами потянулся изучающе скользя по телу мужчины, тепло дышит. Вроде бы и понимает, что поспать нужно и самому да и .. Этельбергу тоже, но не может остановиться.
Склонился, поцелуями, легкими и нежными проходясь по его телу, иногда прикусывая нежную бледную кожу, но не сильно и не оставляя никаких следов, просто пробует его на вкус, касаясь языком, оставляя влажные дорожки за собой.

Но такие пробования до добра, а точнее до сна не доводят. Если только холодный душ в помощь. Будто магнитом притянуло... Этельберг поднес руку к губам, закусив слегка пальчик, закрыл глаза. Рвано выдыхая почти от каждого прикосновения губ и языка к своей коже. В итоге, не стерпел этих импульсов по спине, выгнулся, тихо скульнув. А ведь это только легкие ласки. Что же будет, когда ласки будут страстными? Взгляд помутнел... В душ. Мне нужно в душ. Он доведет меня сейчас до белой ручки... Фридрих... Руку протянул, ему на голову, гладит дрожащими пальцами, напряжен. Хотя эти нежности просто нечто волшебное, поднебесное. Уж на плане изнасилования-то... Да и любовь штука такая, любое прикосновение становится всем - воздухом, энергией...

А вот стон подействовал на мужчину специфически, его моментально с ног до головы обдало жаром.
Это ... плохо, мне сложно сдерживать себя. Даже не столько себя, сколько желание прикасаться к его телу. Ммм... Такой чистый, нежный... У тебя чудесный вкус.
Одеяло было отброшено в сторону, блондин достаточно быстро переместился устроившись между ног мужчины, обнимая его и приподнимая, что бы усадить брюнета спиной к спинке кровати.
Останови меня, ... сам я остановиться не смогу. Этель!
Разводя его ноги шире, поцелуями, влажными, терпкими, теплыми .... все ниже и ниже, по губам мужчины, по шее. Носом обводя ключицы, ниже, кубами как бы случайно останавливаясь на сосках мужчины, слегка прикусывая. Ниже, по животу, языком обводя пупок, ... ниже, мелко вылизывая. Ложась между его ног.

Быстрое перемещение только разгорячило Этельберга. Такого не обласканного, не чувствовавшего прежде нежностей... Он просто задыхался от накатившего тепла, от ласк и совсем забылся в экстазном дурмане.
- Фридрих... - Открывая глаза, смотрит на него через туманную поволоку, глаза томные, губу закусил. Не отталкивает его, не может попросту. Как оттолкнуть того, кому признался в любви, от кого ждал этого? Касаний. Касаний губами. От касания языка вообще чуть с ума не сошел, прикосновение к соску и Этеля выгнуло, все тело стало чувствительным. Руками вцепился в простынь. Нет. Сенсей точно не остановит эту пытку нежностью. Слишком сладка она. Что он делает? На секунду пронеслась мысль. Что же он творит со мной... Я стану зависимым...

- Я не сделаю больно.. - Хрипло отозвался мужчина, понимая, что таким резким напором может напугать Этельберга.
Все-таки Фридрих несколько боялся касаться мужчины после того, как тот рассказал ему об изнасиловании.
Не бойся меня .. пожалуйста.
Конечно в полной мере блондин не мог понимать, что это такое, но даже те домогания от матери оставили на нем большой отпечаток, а уж они-то по сравнению с тем, что пришлось пережить Этель, явно были пустяком.
- Если посчитаешь нужным, просто скажи "хватит", и я остановлюсь. - Шепотом, опускаясь еще ниже. Долю секунды смотрел ему в глаза, затем снова опустил голову, тепло выдохнув на его эрекцию. Лизнул. Осторожно, даже робко как-то касается языком, изучающе. Вылизывая от головки до основания, тщательно так, наслаждаясь.

Далее Этель забыл обо всем вокруг. Казалось будто он потерял сознание, но нет, нет. Этого не было. Откинув голову назад и до боли упираясь в спинку кровати, мужчина боролся с тем, чтобы попросту не изнасиловать рот своего, теперь уже, не друга. Любовника. Да, так будет куда вернее. Руку от простыни и в его волосы, не специально, просто так выходит и по другому никак нельзя иначе. Стон за стоном, кусая губы и метаясь, с силой держится за простынь, пальцами хаотично по его голове, рука напряжена, граничит с тем, чтобы не сжать с силой его волосы. Только бы Фридрих все понял сам, не просил Этельбарга указывать ему, командовать. Не так быстро. Нужно еще привыкнуть к тому, что это не сон, не мираж. Что они действительно вместе. Сенсей же уже внутри уповал на то, чтобы немец взял его в рот. И глубоко. Пожалуйста...

А немец собственно и не собирался просить Этельберга им командовать или что-то указывать ему, понимает же, что у мужчины сейчас в голове и так все с ног на голову встало, впрочем у самого Фридриха тоже.
Этель... Даже если потом ты не пожелаешь меня видеть. Даже если после того, как я проснусь я не найду тебя в своем замке.. Я не отпущу тебя. Потому что буду всегда помнить вкус твоей нежной кожи .. я найду тебя, куда бы ты не спрятался.
Пальцами по его бедру, лаская, заставляя мужчину шире развести ноги и согнуть левую ножку в колене, обнимая ее, да, бы было удобнее. Свободной рукой обхватывая его эрекцию, вылизывая головку, остановился ... выжидая несколько секунд, затем легко подул на нее. Хочется его немного помучать, совсем чуть - чуть.
После, прикрыв глаза и демонстративно облизав губы, слабо застонал от прикосновения рук мужчины к своим волосам, опуская голову ниже, помогая себе рукой, обхватывая, губами головку его члена, медленно погружая его в своей рот примерно на половину, остановился.

Этельберг вдруг замер, выгибаясь от ласки, зрачки расширились и глаза стали неестественно черными. Будто линзы у него. Открыв рот он глухо застонал. Все, что требовалось для удобства - ножку согнуть, все было сделано беспрекословно. Далее прилив адреналина. Нетерпение тела, слабо толкнулся в его рот, ноги задрожали. Поглаживает немца по голове ладонью, вновь сжимает светлые пряди. Рукой к своим волосам, убирая выбившуюся прядку волос, смотрит на Фридриха. Жаром обдало, выдохнул судорожно. Готовый кончить от одного только зрелища. Фридрих... Фридрих... Мой Фридрих...
- Аах... - Выгнувшись, вновь стон с губ сорвался. Знамо, что длится долго это не может. Ведь не может же. Это почти что первый раз.

Первым было желание не давать мужчине двигаться, вжать его в кровать и сделать все самому, медленно, народчито медленно мучая его, но .. вовремя пришла в голову мысль о том, что скорее всего сдерживание напугает мужчину, поэтому дал ему свободу движений.
Расслабляя горло почти полностью погружая его в рот, снова замирая. Потом принялся медленно двигаться вдоль его эрекции, посасывая, сжимая губы с характерными для подобного процесса пошловатыми звуками и не произвольными постанываниями от собственного удовольствия, удовольствия от прикосновений к нему. Почти полностью вывел его член из своего рта, обхватывая губами головку, лаская внутри ее языком.
Решив, что для первого раза хватит, снова взял его в рот полносью, лаская, сжимая губами и постепенно набирая темп, скульнул. Постанывая, помогает себе рукой, сводобной рукой нежно царапая его бедро.

Обжигало... Жгло все тело. Немец так хорошо это делал, да еще и Этель ведь мечтал об этом, чуть краснея, старательно избегал мыслей. В вузе засматривался на его губы, после, когда они виделись, одергивал себя. Так много упущено. Брюнет был изящным, плавным в кровати. Кожа у него была горячая, накаленная и от этого казалось, что запах геля passion был еще более дурманным. Кожа нежная, бледная... Выгибается от нежности, от действий Фридриха, стонет, тихо, то в голос, цепляясь то за его волосы, то за спинку...
- Люблю тебя... - Выдохнул, облизывая припухшие губы. Процесс казался вечным. И вот он оборвался, когда мужчину судорожно выгнуло и он задрожал, сжимая рукой, до боли в пальцах, спинку кровати. Стон с губ, хриплый... Излился в рот мужчины... Мякнет в его руках. Взгляд был устремлен бессмысленно в потолок. После он прикрыл глаза, перевел взгляд на блондина, смотрит через путы ресниц. Дышит тяжко. Голова совсем кругом... даже дурно.

Дурманит, кожа его дурманит ... такой вкусный, желанный. Приоткрыл глаза, рассматривая англичанина, не отрываясь от процесса.
Ах, Этель... Ты прекрасен. Прекрасен!
Рвано выдохнул носом когда мужчина излился ему в рот, зажмурился, с трудом, но все же проглотил все. Обычно не позволял такого с собой делать, но тут другой случай, слишком уж он желанный. Отстранился, тыльной стророной ладони вытирая губы, рвано и тяжело дышит... чуть выше поднялся, щекой к его животу прижимаясь, отдышаться пытается.

Этельберг же таки наконец подал признаки сознательности и руками провел по телу блондина, насильно подтягивая к себе. Лицом к лицу. Языком вылизывает губы немца, так лениво и медленно. Чувственно. Облизнулся сам и открыл остекленевшие черные глаза. Еле видно улыбнулся и обнял аккуратно мужчину.
- Ты устал? - Шепотом, заторможено. Все еще дышит тяжко.

Сам от себя не ожидая, но даже как-то замурчал ему в губы, настолько были приятны его прикосновения. Слез с него, что бы брюнету было не тяжело, лежит рядом на животе, пальцами водит по его плечу, мягко улыбаясь.
- Немного. Не пугал напором? ... Не смог удержаться. - Шепотом, поднимая на него томные зеленые глаза, которые, собственно, уже были с красноватым оттенком ибо от усталости и перенапряжения у немца просто капиляры полопались. - Я никому тебя, .. не отдам.
Потому что люблю тебя... тебя одного и ничего и никого кроме тебя.

Этельберг поближе лег к Фридриху и снова закрыл глаза.
- Нет. Не напугал. Мне было хорошо. - Следующая фраза заставила Этеля улыбнуться. Ему было приятно знать это. - И я тебя никому, Фридрих. - Неужели вот оно счастье? Выправив таки дыхание, мужчина кажется начал проваливаться в сон, снова сжав уголок одеяла руками и устроив на нем голову. - Тсссс... давай поспим хоть немного. У нас наверняка найдется работа... Днем... Да... - Тихо. Сон укутывал стремительно. Кажется Этель и заснул уже, а может так оно и есть.

- Да, ..поспим. Ты прав. - Шепотом отозвался немец, тихо добавив под конец. - Я люблю тебя..
В отличии от Этельберга, Фридрих еще добрых полчаса не мог заснуть, потому что в голове его обитали различные противоречивые мысли. Более того, первые пятнадцать минут он мечтал только о душе, так как подобные ласки и жар разгорячили и его самого, но боясь встать, и тем самым разбудить Этеля, блондину пришлось - терпеть. Конечно, можно было помочь самому себе, но почему-то онанизм Вагнера никогда не прельщал и более того, казался ему каким-то низменным и грязным.
Примерно через час, усталость двух дневной работы, переизбытка эмоций за столь короткий срок, взяла над мужчиной верх и он - уснул.

Прошло прилично времени, когда Сенсей открыл глаза. Сонно вздохнув, он повернул голову и увидел рядом лежащего Фридриха. В голове кадрами стали отпечатываться все то, что было утром и ночью. Только сейчас он понял, что кажется переспал со своим другом, более того, он ему больше не друг. Он его любовник. И сердце екнуло... Так странно приятно. Так сладко, что все это было не сном, а явью. С легкой улыбкой, совсем невесомо, он поднялся с кровати и отправился в душ. Вернулся. Надел подобие китайского черного длинного кимоно без рукавов, поверх водолазки с горлом, брюки, перчатки... Вышел в свой Ночной клуб.
--------------------> Ночной клуб

Немец проснулся почти ровно в полночь, зевнул, садясь в кровати. Голова немного гудела от выпитого, внижу тоже томило, но в целом он был достаточно в хоорошем состоянии. Осмотревшись он понял, что Этеля уже нет. Почему-то внутри не приятно сжало что-то..
Ты все-таки решил оставить меня.. Этель.
Однако, вещи все були на месте, что почему-то успокоило мужчину. Приняв душ, он отправился на свое рабочее место.

--------------------> Ресепшин.